Дийцар:ЭгӀашбатой

Ипполитов А. П-с нохчех лаьцна

СБОРНИК СВЕДЕНИЙ О КАВКАЗСКИХ ГОРЦАХ ВЫПУСК 1 тифлис 1868 Этнографические очерки АРГУНСКОГО ОКРУГА. Статья А.П. Ипполитова.

С0ДЕРЖАНИЕ. Глава I. Аргунский Округ. – Его величина; число жителей. – Племена, его населяющие; их происхождение, вера, язык. – Внутреннее подразделение их. – Религиозные обряды. Глава II. Суеверия и предрассудки горцев чеченского племени. Глава III. Народные сказания горцев чеченского племени. – Песня о Хамзате. – Песня об Эль-Мурзе. – Сказка о пророке Соломоне. – Басня о медведице. Глава IV. Сословные классы горцев чеченского племени. – Военное значение Аргунского округа во время имамета и в настоящее время. – Памятники древности. I Аргунский округ. – Его величина; число жителей. – Племена, его населяющие; Bеpa, язык. – Внутреннее подразделение их. – Религиозные обряды. Аргунский округ, в его настоящем административном виде, граничит к северу с Чечнею и Галгаевскими обществами, к югу – с Ичкерией и Андией, к востоку – с Чечнею, западной же своей стороной он соприкасается с Тушетией и обществом Малхистинским. Величина Аргунского округа до сих пор еще не определена, но, по занимаемой им территории, это один из больших военно-народных округов Терской области. Число жителей его, по последней камеральной ведомости, составленной в 1866 году, доходит до 25 тысяч душ обоего пола. Все народонаселение этого округа, распределенное на 200 аулов, происхождения чеченского и говорит одним языком с населением Чечни. Общество же Чаберлой хотя и говорит тем же языком, но видно, что язык этот не родной его язык, а только усвоенный им, вследствие частых сношений и родственных связей, от других отраслей чеченского племени. У чаберлоевцев есть поверье, что они происхождения русского; об этом они говорят неохотно и даже скрывают предание, приписывающее им славянское происхождение; но во всяком случае несомненно то, что общество это, по происхождению, совершенно отлично от других племен, населяющих Аргунский округ, чему доказательством служат характер, черты лица чаберлоевцев и наконец чеченский язык, на котором они говорят как иноземцы. Не вдаваясь далее в исторические изыскания о степени достоверности упомянутого предания чаберлоевцев о их русском происхождении,. можно однако же принять его как более или менее правдоподобную гипотезу, особенно если мы припомним, что, начиная со времен удельной системы в древней России, Кавказ всегда служил приманкою не только для русской вольницы и авантюристов, живших на окраинах государства, но и целые дружины, отправляясь в этот край, не возвращались более назад. Это факт, подтверждаемый историей. Как бы то ни было, но мне кажется, что в Чаберлое, в некоторых фамилиях, и теперь можно отличить еще славянский тип, не смотря на то, что племя это выродилось, перемешалось с андийцами, чеченцами и т. д. Остальные племена, населяющие Аргунский округ, считаются нами все происхождения одинакового, т. е. чеченского, потому вероятно, что они говорят одним и тем же языком с Чечнею. Что большая часть племен Аргунского округа и племена, населяющие Чечню, одни и те же – это бесспорно, но совершенно ошибочное мнение, приписывающее всему народу чеченскому и племенам этим единство, общность происхождения, между тем как каждое племя (тайпа), на самом деле, считает себя происхождения по большей части различного. Так, например, фамилия Зумсой считает себя происхождения грузинского, Келой – тушинского, Ахшипатой – фиренгеского, т. е. европейского; родоначальники фамилии Варандинской – выходцы из Хевсуретии. Многие фамилии считают себя происхождения греческого и т. д. Из всего этого ясно видно, что чеченскому народу общности происхождения – как мы это делаем – приписывать нельзя ни каким образом, и что звенья, связывающие все те племена или фамилии (тайпа), из которых он состоит, это – вера, язык, одинаковая историческая судьба и совершенно одинаковые интересы и убеждения. Каждая фамилия в свою очередь подразделяется на несколько отдельных колен или родов (гар). Сословных каст здесь нет вовсе, хотя некоторые фамилии и считаются происхождения высшего, нежели другие; так, например, фамилия Ахшипатой, вышедшая прежде других на плоскость Чечни и взыскивавшая когда-то подать за эту землю, признается за аристократическую. Господствующая и, надо прибавить, единственная вера здесь – мусульманская, сунитской секты. Христианами чеченцы никогда не были. Между тем нельзя того же сказать про некоторые пленена Аргунского округа, соседние с галгаевцами, как например общество акинское. Галгаевцы были христианами еще в очень недавнее время, точно также как и кабардинцы, у которых, если верить словам генуэзца Интериано[1], посещавшего этот край, еще в половине XVI столетия были греческие священники. Водворилось же там христианство далеко ранее этого времени, так что уже в XI и XII столетиях оно существовало в Кабарде, поддерживаемое усилиями русских князей, царивших в Тмутаракани. При Иоанне Васильевиче Грозном, после покорения им царства Астраханского, т. е. в 1555 году, христианская вера уже исключительно господствовала в Кабарде, и только уже в конце этого столетия, стараниями крымских ханов, а потом турок, кабардинцы стали мало-помалу обращаться к исламизму. Обращение это совершалось тем легче, что лучшие княжеские фамилии не переставали исповедовать учение исламизма, вынесенное предками их из Египта. Вследствие всего этого галгаевцы, тогда еще идолопоклонники, необходимо должны были подчиняться влиянию кабардинцев и ближайших своих соседей, осетин, в то время тоже христиан, и принять веру, которую исповедовали эти два народа. Грузия также в свою очередь не могла сильно не влиять в этом случае на галгаевцев, тем более, что, начиная с Тамары, подчинившей владычеству своему большую часть горских племен, цари грузинские всеми силами старались распространять между ними христианство. Надо полагать, что христианская вера в галгаевском и кистинском обществах глубоко в то время пустила корни свои: лучшим доказательством этому служат древние храмы, находящееся в их обществах и из которых некоторые по архитектуре своей вполне заслуживают внимания. Христианство между этими племенами впоследствии исчезло, но верования, а иногда и обряды этой религии, хотя и бессознательно, до сих пор еще чтутся: христианские ли это верования – народ сказать не может; он даже убежден в противном, но тем не менее их чтит преемственно, по преданию. И это, более нежели существование самих храмов, доказывает, как некогда сильна была христианская вера в этом народе. Акинское общество, близкое к обществу галгаевскому и кистинам как по географическому своему положению, так равно и по единству происхождения, также было некогда, вероятно, обществом христианским, хотя верования этой религии в настоящее время едва ли уже можно отыскать у акинцев. Это и понятно: акинское общество замирено только в 1858 году, а потому гнет мусульманских имамов и в особенности верховная цензура Шамиля, проверявшая не только поступки, но и самый образ мыслей и следившего за чистотою исламизма так строго, что всякое проявление идеи, противной его догматам, наказывалось беспощадно смертью – все это не могло не отразиться на акинцах и не стереть у них всякие следы христианских верований и памятников. Умаров Усман (дийцар) 2018, 8 январь, 18:41 (UTC)